День схоластика

Также известна как Scholastica. Родилась в Нурсии (Nursia, Nurcia), Италия, ок. 480 г. (?); умерла возле Монте-Кассино, Италия, ок. 543 г. Практически всё, что нам известно о святой Схоластике, дошло до нас из Диалогов святого Григория Великого.

Святая Схоластика, сестра-близнец святого Бенедикта Нурсийского, основателя ордена бенедиктинцев, была посвящена Богу ещё в очень раннем возрасте, но, возможно, продолжала жить в доме своих родителей. Про неё говорили, что она была предана Иисусу также, как своему брату. И когда Бенедикт основал свой монастырь в Монте-Кассино, Схоластика основала женский монастырь в Пломбариола (Plombariola), что в пяти милях к югу от Монте-Кассино. Считается, что монастырь находился под руководством её брата, так что она является первой монахиней-бенедиктинкой.

Брат и сестра были очень преданы друг другу. Уставы обоих монастырей запрещали им входить в монастырь другого. Согласно святому Григорию, они встречались раз в год в доме возле монастыря Монте-Кассино, чтобы обсудить духовные темы, и были похоронены вместе, возможно, в одной могиле. Святой Григорий писал, «так смерть не разделила их тела, чьи умы были всегда соединены в Господе.»

Святой Григорий рассказывает прелестную историю о последней встрече двух святых на земле. Схоластика и Бенедикт провели весь день во «взаимном утешении небесной беседой», и с наступлением вечера Бенедикт начал готовиться к отъезду. Схоластика, предчувствуя, что это их последняя возможность увидеть друг друга при жизни, просила его провести остаток вечера с ней. Но Бенедикт наотрез отказался, поскольку не хотел нарушать собственный устав, проводя ночь вдали от Монте-Кассино. Тогда Схоластика заплакала, положила голову на стол и стала молиться, чтобы Бог вступился за неё. После её молитв разразилась буря. Ливень с градом были столь сильны, что вынудили Бенедикта с товарищами остаться.

«Да простит тебя всемогущий Бог, сестра» сказал Бенедикт, «за то что ты наделала.»

«Я просила оказать мне любезность,» отвечала Схоластика просто, «а ты отказал. Я попросила об этом Бога, и Он даровал это!»

Сразу после своего возвращения в Монте-Кассино Бенедикт увидел видение, как душа Схоластики отделилась от своего тела, возносясь на небеса в виде голубя. Она умерла через три дня после их последней встречи. Он положил её тело в могилу, которую приготовил для себя. Монах Адревальд утверждал, что её останки были перенесены 11 июля в богатую серебряную раку церкви святого Петра в Ле Ман, Франция, одновременно с переносом останков Бенедикта в Флери. В 1562 г. эту раку укрыли во время разграбления церкви гугенотами.

Кто-то считает, что мы должны просить Бога только о самом насущном. Но любовь Бога столь сильна, что Он хочет дать нам всё самое лучшее. Он всегда готов выслушать все наши молитвы: наши молитвы восхваления и благодарения, и наши молитвы прошения, раскаяния и о заступничестве. Ничто не может быть слишком важным или слишком ничтожным, чтобы не поделиться этим с нашим Отцом. Стяжающая душа познаёт, что всё, чем мы являемся, и всё, что мы имеем, идёт от Его щедрой доброты; а когда мы наконец постигаем этот урок, то оборачиваемся к Нему со всеми нашими упованиями, помышлениями и потребностями. Святая Схоластика — это, несомненно, одна из тех, кто пришёл к пониманию этого через свою собственную беспомощность.

Святая Схоластика обычно изображается в виде монахини, держащей посох и распятие, вместе со своим братом. Иногда она изображается (1) вместе со святой Иустиной Падуанской, с которой её иногда путают, хотя Иустина никогда не была монахиней; (2) получающей покровы от святого Бенедикта; (3) когда её душа отделяется от тела в виде голубя; (4) с голубем у её ног или у груди; или коленопреклонённой перед кельей святого Бенедикта.

Она покровитель Монте-Кассино и всех кассинских общин. К ней обращаются для защиты от бурь.

Источник «Католический Петербург»

Источник: cc74.ru

Генезис схоластики и периодизация её развития

Ис­то­ки С. вос­хо­дят к позд­не­ан­тич­ной фи­ло­со­фии, пре­ж­де все­го к Про­клу (ус­та­нов­ка на вы­чи­ты­ва­ние от­ве­тов на все во­про­сы из ав­то­ри­тет­ных тек­стов, ка­ко­вы­ми бы­ли для Про­кла со­чи­не­ния Пла­то­на, а так­же са­краль­ные тек­сты ан­тич­но­го язы­че­ст­ва, эн­цик­ло­пе­дич. сум­ми­ро­ва­ние са­мой раз­но­об­раз­ной про­бле­ма­ти­ки, со­еди­не­ние мис­ти­че­ски ис­тол­ко­ван­но­го ми­фа с его рас­су­доч­ной раз­ра­бот­кой). От­цы Церк­ви под­хо­дят к С. по ме­ре за­вер­ше­ния ра­бо­ты над дог­ма­тич. ос­но­ва­ми цер­ков­ной док­три­ны (Ле­он­тий Ви­зан­тий­ский, Ио­анн Да­ма­скин). Осо­бое зна­че­ние име­ла ра­бо­та Бо­эция по пе­ре­не­се­нию греч. куль­ту­ры ло­гич. реф­лек­сии в ла­ти­ноя­зыч­ную тра­ди­цию. По­став­лен­ный им во­прос о том, яв­ля­ют­ся ли об­шие по­ня­тия (уни­вер­са­лии) толь­ко внут­ри­язы­ко­вой ре­аль­но­стью или же они име­ют он­то­ло­гич. ста­тус, по­ро­дил длив­шую­ся ве­ка­ми и кон­сти­ту­тив­ную для С. дис­кус­сию ме­ж­ду пред­ста­ви­те­ля­ми реа­лиз­ма и но­ми­на­лиз­ма.

Ран­няя С. (9–12 вв.) име­ет сво­ей со­цио­куль­тур­ной основой мо­на­сты­ри и мо­на­стыр­ские шко­лы.

Вы­со­кая С. (13 – нач. 14 вв.) раз­ви­ва­ет­ся в кон­тек­сте сис­те­мы ос­но­вы­вае­мых по всей Ев­ро­пе уни­вер­си­те­тов, фо­ном слу­жит ак­тив­ное уча­стие в ум­ст­вен­ной жиз­ни т. н. ни­щен­ст­вую­щих ор­де­нов – со­пер­ни­чаю­щих ме­ж­ду со­бой до­ми­ни­кан­цев и фран­ци­скан­цев. Важ­ней­шим сти­му­лом ока­зы­ва­ет­ся рас­про­стра­няю­щее­ся зна­ком­ст­во с тек­ста­ми Ари­сто­те­ля, а так­же его араб. и ев­роп. ком­мен­та­то­ров. Од­на­ко по­пыт­ка вве­сти в обо­рот школ те ари­сто­те­лев­ские и авер­рои­ст­ские (см. Авер­ро­изм) те­зи­сы, ко­то­рые бы­ли не­со­вмес­ти­мы с ос­но­ва­ми хри­сти­ан­ской ве­ры, под­вер­га­ет­ся осу­ж­де­нию (слу­чай Си­ге­ра Бра­бант­ского­).

Позд­няя С.

Схоластический метод

Под­чи­не­ние мыс­ли ав­то­ри­те­ту дог­ма­та – по из­вест­ной фор­му­ле, вос­хо­дя­щей к Пет­ру Да­миа­ни, «фи­ло­со­фия слу­жан­ка бо­го­сло­вия» (phi­losophia ancilla theologiae) – при­су­ще ор­то­док­саль­ной С. на­ря­ду со все­ми др. ти­па­ми пра­во­вер­но-цер­ков­ной ре­лиг.

Па­ра­док­саль­ным, но ло­гич­ным до­пол­не­ни­ем ори­ен­та­ции С. на ав­то­ри­тет­ный текст был не­ожи­дан­но сво­бод­ный от кон­фес­сио­наль­но-ре­лиг. мо­ти­ва­ции под­бор ав­то­ри­те­тов «ес­те­ст­вен­но­го» зна­ния: на­ря­ду с та­ки­ми ан­тич­ны­ми языч­ни­ка­ми, как Пла­тон, Ари­сто­тель или Пто­ле­мей, и мыс­ли­те­ля­ми ис­лам­ской куль­ту­ры, как Авер­ро­эс (Ибн Рушд), в ка­нон зре­лой С.

С. не бы­ла бы творч. пе­рио­дом в ис­то­рии мыс­ли, ес­ли бы она на­хо­ди­ла в дан­но­стях ав­то­ри­тет­ных тек­стов го­то­вые от­ве­ты, а не во­про­сы, не ин­тел­лек­ту­аль­ные труд­но­сти, про­во­ци­рую­щие но­вую ра­бо­ту ума. Имен­но не­воз­мож­ность ре­шить во­про­сы при по­мо­щи од­ной толь­ко ссыл­ки на ав­то­ри­тет, обос­но­вы­ваю­щая са­моё воз­мож­ность С., мно­го­крат­но ста­но­ви­лась пред­ме­том те­ма­ти­за­ции. «У ав­то­ри­те­та нос вос­ко­вой, т. е. его мож­но по­вер­нуть и ту­да, и сю­да» («Auc­toritas cereum habet nasum, id est in divеrsum potest flecti sensum»), – от­ме­чал ещё Алан Лилль­ский, а Фо­ма Ак­вин­ский спе­ци­аль­но воз­ра­жа­ет про­тив ус­та­нов­ки ума на пас­сив­но-опи­са­тель­ное от­но­ше­ние к ав­то­ри­те­там: «Фи­ло­со­фия за­ни­ма­ет­ся не тем, что­бы со­би­рать мне­ния раз­лич­ных лю­дей, но тем, как об­сто­ят ве­щи на са­мом де­ле» («In librum de caelo», I, 22).

Историческое значение схоластики

Влия­ние С. на со­вре­мен­ную ей куль­ту­ру бы­ло все­объ­ем­лю­щим. Мы встре­ча­ем схо­ла­стич. тех­ни­ку рас­чле­не­ния по­ня­тий в про­по­ве­дях и жи­ти­ях (напр., в «Зо­ло­той ле­ген­де» Яко­ва Во­ра­гин­ско­го), схо­ла­стич. приё­мы ра­бо­ты со сло­вом – в ла­ти­ноя­зыч­ной по­эзии от гим­но­гра­фии до пе­сен ва­ган­тов и др. су­гу­бо мир­ских жан­ров (а че­рез по­сред­ст­во ла­ти­ноя­зыч­ной ли­те­ра­ту­ры – так­же и в сло­вес­но­сти на нар. язы­ках), схо­ла­стич. ал­ле­го­ре­за жи­во ощу­ща­ет­ся в прак­ти­ке изо­бра­зит. ис­кусств. Ори­ен­та­ция на жё­ст­ко фик­си­ро­ван­ные пра­ви­ла мыш­ле­ния, стро­гая фор­ма­ли­за­ция ан­тич­но­го на­сле­дия по­мог­ла С. осу­ще­ст­вить свою «школь­ную» за­да­чу – про­нес­ти сквозь эт­нич., ре­лиг. и ци­ви­ли­за­ци­он­ные пе­ре­ме­ны Сред­не­ве­ко­вья пре­ем­ст­вен­ность за­ве­щан­ных ан­тич­но­стью ин­тел­лек­ту­аль­ных на­вы­ков, не­об­хо­ди­мый по­ня­тий­но-тер­ми­но­ло­гич. ап­па­рат. Без уча­стия С. всё даль­ней­шее раз­ви­тие ев­роп. фи­ло­со­фии и ло­ги­ки бы­ло бы не­воз­мож­но, да­же рез­ко на­па­дав­шие на С. мыс­ли­те­ли ран­не­го Но­во­го вре­ме­ни вплоть до эпо­хи Про­све­ще­ния и нем. клас­сич. идеа­лиз­ма ни­как не мог­ли обой­тись без ши­ро­ко­го поль­зо­ва­ния схо­ла­стич. лек­си­кой (до сих пор за­мет­ной в ин­тел­лек­ту­аль­ном язы­ко­вом оби­хо­де зап. стран). Ут­вер­ждая мыш­ле­ние в об­щих по­ня­ти­ях, С. в це­лом – не­смот­ря на ряд важ­ных ис­клю­че­ний – срав­ни­тель­но ма­ло спо­соб­ст­во­ва­ла раз­ви­тию вку­са к кон­крет­но­му опы­ту, важ­но­му для ес­теств. на­ук, за­то её струк­ту­ра ока­за­лась ис­клю­чи­тель­но бла­го­при­ят­ной для раз­ви­тия ло­гич. реф­лек­сии, дос­ти­же­ния схо­ла­стов в этой об­лас­ти пред­вос­хи­ща­ют совр. по­ста­нов­ку мно­гих во­про­сов, в ча­ст­но­сти про­блем ма­те­ма­тич. ло­ги­ки.

Гу­ма­ни­сты Воз­ро­ж­де­ния, тео­ло­ги Ре­фор­ма­ции и осо­бен­но фи­ло­со­фы Про­све­ще­ния в борь­бе про­тив ци­ви­ли­за­ци­он­ных па­ра­дигм Сред­не­ве­ко­вья по­тру­ди­лись, что­бы пре­вра­тить са­мо сло­во «С.» в бран­ную клич­ку, си­но­ним пус­той ум­ст­вен­ной иг­ры. Од­на­ко раз­ви­тие ис­то­ри­ко-куль­тур­ной реф­лек­сии не за­мед­ли­ло ус­та­но­вить ог­ром­ную за­ви­си­мость всей фи­ло­со­фии ран­не­го Но­во­го вре­ме­ни от схо­ла­стич. на­сле­дия, пре­ем­ст­вен­ную связь кон­тра­сти­рую­щих эпох. Дос­та­точ­но вспом­нить, что вы­дви­ну­тый Ж. Ж. Рус­со и сыг­рав­ший ре­во­лю­цио­ни­зи­рую­щую роль кон­цепт об­ще­ст­вен­но­го до­го­во­ра вос­хо­дит к по­ня­тий­но­му ап­па­ра­ту С. Па­ра­док­саль­ным об­ра­зом ро­ман­ти­че­ски-рес­тав­ра­тор­ский культ Сред­не­ве­ко­вья, ос­по­рив­ший не­га­тив­ную оцен­ку С., во мно­гих во­про­сах сто­ял даль­ше от её ду­ха, чем кри­ти­ки С. в эпо­ху Про­све­ще­ния (напр., Ж. де Местр, ярый апо­ло­гет мо­нар­хии и ка­то­ли­циз­ма, иро­ни­зи­ро­вал по по­во­ду при­су­щей про­све­щен­че­ско­му гу­ма­низ­му аб­ст­рак­ции «че­ло­ве­ка во­об­ще», вне на­ций и рас, оп­ро­ки­ды­вая тем са­мым за­од­но с идео­ло­ги­ей Франц. ре­во­лю­ции всё зда­ние тра­ди­ци­он­но-ка­то­лич. ан­тро­по­ло­гии и впа­дая в не­до­пус­ти­мый «но­ми­на­лизм»).

Источник: bigenc.ru

Пять периодов схоластики.

Первый из этих периодов – еще не схоластика в строгом смысле слова, а скорее эпоха приготовления путей для ее расцвета. Он начинается в 9 в. с Иоанна Скота Эриугены (ок. 810–878) и завершается в конце 12 в. деятельностью таких выдающихся богословов, как Ансельм Кентерберийский (1033–1109), Жильбер Порретанский (1076–1154) и другие представители Шартрской школы, Гуго Сен-Викторский (1096–1141) и другие богословы школы при Сен-Викторском аббатстве, Петр Абеляр (1079–1142), Бернар Клервоский (1091–1153), Петр Ломбардский (ок. 1100–1160) и многие другие. Зароненные ими семена способствовали возбуждению интеллектуальных интересов во всех классах общества и привели к резкому увеличению числа учащихся (а значит, и школ при соборах и аббатствах), а впоследствии к возникновению многочисленных университетов 13 в.

Второй период, охватывающий 13 в., называют «золотым веком схоластики». Это была эпоха таких выдающихся мыслителей, как Альберт Великий (1206–1280), Бонавентура (1221–1274) и Фома Аквинский (1224–1274). Затем наступил период упадка интеллектуальной активности, продлившийся до эпохи Возрождения, открывающей новый, четвертый период. Выдающимися мыслителями этой эпохи были Фома Каетан (1469–1534), Франциск Сильвестр из Феррары (ум. 1526), Франческо де Виториа (ум. 1546), Доминго Баньес (умер в 1604), Луис Молина (умер в 1600), Роберто Беллармино (1542–1621), Франсиско де Суарес (1548–1617) и др. Впоследствии влияние Декарта (1596–1650) и других философов Нового времени привело к сужению круга схоластических мыслителей и утраты ими своего былого авторитета, однако во второй половине 19 в. схоластика вступила в пору нового расцвета, которая длится до сегодняшнего дня. Этот последний период принято называть неосхоластикой. Первоначальный импульс к развитию неосхоластики дали энциклика Aeterni Patris (1879) папы Льва XIII, содержавшая призыв вернуться к подлинному учению средневековой схоластики (прежде всего к учению Фомы Аквинского), а также ряд более поздних энциклик.

Внутреннее многообразие схоластики.

Что представляет собой схоластика? Ответить на этот вопрос тем более трудно, что сам этот термин прилагался к весьма широкому кругу мыслителей, не только отделенных друг от друга веками, но и различавшихся по своим взглядам. Хотя все они были согласны между собой относительно вопросов вероучения, ясно выраженных в божественном Откровении и официально утвержденных Римско-католической церковью, однако в рамках этого вероучения каждый схоласт развивал и интерпретировал эти истины в свете своих собственных философских представлений и опираясь на свои собственные идеи. Во всем, что оставалось за гранью принятого церковью вероучения, можно обнаружить глубочайшие и зачастую непримиримые различия в подходах и позициях. Так, например, в 13 в. многие идеи, выдвинутые Фомой Аквинским, радикальным образом отличались от идей, которые отстаивал учитель Фомы, Альберт Великий, или другой выдающийся теолог той же эпохи – Бонавентура. В следующем веке теологи, называвшие себя томистами, вели ожесточенные споры и с последователями Дунса Скота (ок. 1275–1308), и со сторонниками Уильяма Оккама (ок. 1285–1349), которые, в свою очередь, часто не соглашались друг с другом. В 20 в. мы обнаруживаем столь же широкое многообразие взглядов. Помимо скотистов, оккамистов и суаристов, здесь существуют еще томисты, называющие себя эссенциалистами, и томисты, называющие себя подлинными экзистенциалистами (отличая себя от «радикальных» экзистенциалистов, Ж.П.Сартра и другие философов). Таким образом, под схоластикой следует понимать не столько общность учений, сколько единую духовную среду, в которой различные схоласты развивали свои учения.

Золотой век схоластики.

Что же это была за среда? Быть может, ответить на этот вопрос будет легче всего, если мы обратимся к «золотому веку» схоластики. В эту эпоху духовная атмосфера характеризовалась, во-первых, безусловным приоритетом веры над разумом и, во-вторых, существованием специфических и тщательно разработанных методов обучения «школяров».

Приоритет веры.

Чтобы понять, откуда взялась идея превосходства веры над разумом, достаточно вспомнить о том, что средневековые университеты по своему происхождению непосредственно связаны с соборными и монастырскими школами. Сложнее представить себе, что означало признание этого приоритета на практике и к каким последствиям оно приводило. Прежде всего, медицина и право (как каноническое, так и гражданское), будучи университетскими дисциплинами, оказывались всецело подчинены церковному контролю. Еще важнее, что под контролем находился и факультет «свободных наук» (т.е. философии). Иногда этот контроль выражался в осуждении местными епископами, следовавшими советам (порою граничившим с подстрекательством) представителей теологических факультетов, тех философских выводов, которые противоречили истинам веры. Примером тому может служить осуждение в 1270 тринадцати философских тезисов, в том числе следующих: «Что человеческая воля изъявляет себя и осуществляет выбор по необходимости… Что мир вечен… Что душа повреждается, когда повреждается тело… Что Бог не обладает знанием частных и особенных вещей… Что человеческие поступки не направляются божественным Провидением».

Особенно большое значение имело то, как сами теологи использовали философию. В центре их внимания находились сообщенные в божественном Откровении истины, которые надлежало не только защищать от еретических толкований, но также разъяснять, развивать и интерпретировать надлежащим образом. Чтобы осуществить эти задачи, теологам обычно приходилось опираться на идеи мыслителей предшествующих эпох, в том числе и философами. В результате они не только приходили к более глубокому пониманию отдельных богословских положений, но и развивали собственно философские концепции. Например, поскольку теологи в связи с тринитарным и христологическим учением разрабатывали понятия «Лица» и «природы», в их трудах можно обнаружить более глубокое проникновение в философию «личности» и «природы», чем в сочинениях философов, не искушенных в решении богословских проблем. Точно так же, поскольку они были заняты выяснением смысла понятия «бытия» применительно к Богу и его творениям, в их трактатах мы обнаруживаем различные варианты метафизики бытия, использующей достижения предшествующей философской традиции, но при этом далеко превосходящей то, что было сделано более ранними философами. Именно теологи 13 в. внесли существенный и весьма ощутимый вклад в развитие метафизики, психологии, теории познания и других философских дисциплин.

Сложившееся в схоластике отношение к теологии привело к очень важным последствиям, выразившимся в своего рода «двойственности подходов», характеризующей самую атмосферу интеллектуальной жизни в «золотой век» схоластики. Теологи видели свою задачу в защите, развитии и истолковании истин, утверждаемых верой. Одним из средств, обеспечивающих осуществление этой задачи, явилось тщательное изучение ими трудов своих предшественников. Естественно, это были в первую очередь сочинения христианских авторов – Григория Нисского, Иоанна Дамаскина и других греческих, а также латинских отцов церкви: Августина, Илария Пиктавийского, Боэция, Беды Досточтимого, Исидора Севильского и других. Однако они с жадностью читали и (там, где это было возможно) использовали все доступные им сочинения Платона, Аристотеля, Прокла и других философов, равно как и сочинения арабских (аль-Фараби, аль-Газали, Авиценны, Аверроэса) и еврейских (ибн-Гебироля, Моисея Маймонида) средневековых авторов.

«Школьная» методология.

Помимо признания превосходства веры над разумом, атмосфера схоластической мысли характеризовалась также использованием специфических методов, подчиненных задачам «школьного» обучения. Главным и наиболее примечательным из этих методов был метод дискуссии (т.е. метод «вопросов» и «ответов», предполагавший рассмотрение каждой темы в форме: «Здесь возникает вопрос…»), почти в обязательном порядке использовавшийся всеми схоластами.

Подобный подход был направлен прежде всего на то, чтобы приходить к окончательному заключению относительно рассматриваемого предмета или проблемы лишь после того, как будут взвешены и оценены все возможные ответы на поставленный вопрос. Однако цель этого метода состояла не только в том, чтобы прийти к правильному заключению, но и в том, чтобы приучить ученых думать, оценивать утверждения и приходить к разумным и обоснованным выводам. Этот метод был одинаково эффективен и тогда, когда подобному дискуссионному рассмотрению подвергались фундаментальные и общепризнанные учения, и тогда, когда он применялся для исследования новых и спорных положений. Именно он определил жанровое своеобразие большинства схоластических сочинений, выходивших из стен средневековых университетов. Например, Quaestiones disputatae (Спорные вопросы) представляли собой не что иное, как запись отчета о реально происходивших диспутах, проводившихся еженедельно или раз в две недели и выявлявших самый широкий спектр различных мнений и точек зрения. К жанру quaestiones disputatae принадлежит, в частности, сочинение Фомы Аквинского Об истине, которое относится к периоду его преподавания в Парижском университете (1256–1259) и содержит 253 отдельных вопроса, касающихся проблемы истины и проблемы блага. Средневековые «суммы» представляли собой целостное и систематическое изложение философии или теологии в полном их объеме (отсюда сам термин «сумма»), основанное на том же методе всестороннего рассмотрения вопросов. Этот метод использовался даже в комментариях к Петру Ломбардскому, Аристотелю, Боэцию и Книге о причинах, когда необходимо было выйти за пределы уже исчерпанного буквального смысла.

Другой особенностью средневековой «школьной» методологии были постоянные усилия преподавателей и учащих мыслить и излагать свои мысли в наиболее ясной, точной и строгой форме.

Схоластика в последующие эпохи.

Интеллектуальная атмосфера последующих веков характеризовалась теми же двумя основными чертами, однако имела и свои характерные особенности. В 14 в. к представлению о превосходстве веры над разумом прибавилось заметное недоверие к разуму и философским спекуляциям (что объясняется осуждением в Париже в 1277 аверроистской интерпретации Аристотеля), что впоследствии привело к разрыву между теологией и философией. Многие схоласты стали применять проблемный метод не столько для решения фундаментальных проблем, сколько для защиты учения Фомы Аквинского от критики Дунсом Скотом или, наоборот, для защиты Дунса Скота от критики со стороны томистов и Оккама. Однако в эпоху Возрождения многие церковные мыслители пришли к убеждению, что признание превосходства веры вовсе не предполагает скептического отношения к философии. Кроме того, они обратились к решению проблем, относящихся к области политических теорий, – например, к проблеме отношений церкви и государства, папы и светских государей, к вопросу о происхождении и сущности гражданского общества и к вопросу о возможности единства наций. Решая эти вопросы, схоласты внесли существенный вклад в развитие западной демократии. Они пытались также уяснить соотношение между свободой человеческой воли и божественным предопределением, однако, несмотря на затраченные усилия и множество сочинений, посвященных этому предмету, в этой сфере им не удалось достичь значительных успехов. Несмотря на здоровое и плодотворное обращение мыслителей этой эпохи к обсуждению принципиальных проблем, много сил и энергии по-прежнему тратилось на распри между иезуитами, францисканцами и доминиканцами. В довершение проблемный метод со временем выродился в «тезисный» метод. Этот последний состоял в том, что учитель выдвигал определенное положение или тезис, который он собирался отстаивать. Затем он разъяснял свою точку зрения, приводя доказательства, призванные подтвердить правильность его позиции, а потом отвечал на предложенные возражения. С педагогической точки зрения, этот метод был гораздо менее плодотворным, чем проблемный метод, поскольку не предполагал предварительной оценки и рассмотрения всех возможных ответов на поставленный вопрос. Кроме того, в 16 и 17 вв. развивалась схоластика кальвинистского толка, которая представляла собой философию, признающую превосходство веры (хотя и не признающую догматического авторитета Римской церкви) и основанную на «тезисном» методе.

Как же эти две основные особенности, характеризующие схоластику, отразились в неосхоластике? С известными оговорками можно признать, что современная схоластика возродила многие наиболее замечательные черты средневековой схоластики. Благодаря непредвзятому изучению оригинальных творений теологов и философов предшествующих эпох многие современные схоласты вновь пришли к убеждению, что учение о превосходстве веры над разумом вовсе не упраздняет христианскую философию, а обогащает и развивает ее.

Источник: www.krugosvet.ru

Все статьи о философии любви:

Гуманизм означает Схоластический вопрос Артур шопенгауэр биография кратко Психологические причины переедания Полезный рацион на каждый день